Хотела вот написать о маниакальностях в своей многогранной натуре))), но в процессе поняла, что маниакальность у меня одна, все остальное просто придури. Например, моя подушка. Моя! Ничья больше! :devil:
Или еще вот:
"Я ведь правда, ну честное слово, я всегда говорил «фортепиано». Я слишком любил музыкальные инструменты, чтобы как-то сокращать названия. Если б вы, ребятки, при мне сказали б «пианино», я б разбил вам морду.
Ну, по крайней мере, постарался бы."
Вот ваще, эта цитата полностью отражает мое отношение ко многим важным для меня вещам. :D
Но настоящая маниакальность у меня одна.
Не выношу плохого обращения с книгами. Когда перелистывая страницы слюнявят пальцы - буээ! Когда делают закладку из чего-то толще, чем бумажный листок - у меня просто пар идет из ушей, а потом я начинаю орать про деформацию переплета и т.д.
Тут все так далеко уходит, глубоко... С книгами связано множество моих воспоминаний и ощущений, ни к чему я так не привязываюсь, как к книгам. Как я помешана на запахе бумаги - новой, с едва высохшей краской, и старой - пожелтевшей, сладковатой, хранящей прикосновения и чьи-то истории. Как я люблю красивые издания, не яркие и шикарные, а красивые.
Я до сих пор помню, как папа достал с верхней полки "Тома Сойера", а ведь мне лет шесть было! Столько восторга и предвкушения, и немного боязни - все-таки взрослая книга, до нее были только сказки да Дениска Кораблев.
Незамутненное ничем счастливое воспоминание, одно из самых, самых счастливых.
Когда отца не стало, я отдала его книги в комиссионку. Если б я могла этого не делать... но я не могла увезти всю его библиотеку в другой город.
Мужик, принимавший книги, взял в руки "Планету обезьян", посмотрел на обложку и бросил в машину. Знаете, мне было по настоящему больно. Этот мужик понятия не имел, кто такой Филип Дик.
Я... я про себя, так как-то... помолилась, что ли. Я попросила, пусть эти книги встретят человека, для которого так же будут чем-то особенным, чем-то большим, чем просто книги.
Вот такая я... смешная.....